Монферран Анри Луи Огюст Рикар де   (1786–1858)

Пересекая летом 1816 года границы Российской империи, вряд ли  надеялся тридцатилетний Анри Луи Огюст Рикар де Монферран, что впереди его ожидают слава, известность, награды, европейское признание как архитектора и главное творение его жизни – Исаакиевский собор.

В то время он мог рассчитывать, прежде всего, на свои талант и работоспособность, на находящееся в багаже рекомендательное письмо парижского часовщика Бреге к  служившему в России приятелю Августину Бетанкуру, и, как на последнюю надежду, на хорошую память русского императора Александра I. В бытность этого августейшего лица в Париже, в 1814 году, во главе союзнических войск, разбивших Наполеона, Монферрану  удалось преподнести ему роскошную папку со своими проектами памятников и сооружений и надписью: «Разные архитектурные проекты, представленные и посвященные Его Величеству императору всероссийскому Александру I Августом Монферраном, членом Французской Академии архитектуры. Париж. Апрель, 1814». Любопытно, что этот альбом в красном переплете с золотым тиснением был оформлен точно так же, как и поднесенный Александру I альбом учителей Монферрана П.Фонтена и Ш.Персье. Их ученик сумел перенять не только навыки проектирования и изящество рисунка, но и умение вовремя, в нужном месте и должным образом преподнести, оформить свои творения. В России ему это очень пригодилось.

Подобная «самореклама» не считалась  в те времена  среди архитекторов и строителей чем-то необычным. Это был  всего лишь один из приемов, с помощью которого зодчие могли привлечь внимание сильных мира сего к своему творчеству, а именно на них можно было рассчитывать при получении выгодного заказа.

Под каждым из своих проектов в альбоме молодой архитектор проставил ориентировочную сметную стоимость (как правило, ниже реальной, чтобы не отпугнуть заказчика). Этим автор заявлял о себе как будущий организатор строительства, способный предлагать интересные идеи и решать их средствами современной архитектуры.

Монферрану удалось достичь своей цели. Он нашел способ вручить альбом императору и приехал в Россию  два года спустя.

Сейчас  вряд ли можно точно установить причину, по которой француз решил покинуть свою родину. Предположений может быть несколько, но, скорее всего, решение было принято по их совокупности.   Монферрана  всегда отличали честолюбие и желание проявить себя в деле. Но он умел и реально просчитывать свои возможности. В разоренной войнами Франции  новое строительство почти прекратилось, а в столице победоносной России к сооружениям наверняка предъявлялись новые требования, они должны были стать подлинно монументальными и более торжественными, чем были до войны. А в таких условиях всегда найдется работа сравнительно молодому, считавшему себя талантливым архитектору.

Прежде, чем   перейти  к знакомству Монферрана с Петербургом, остановимся на том немногом, что известно о его жизни во Франции. Он родился 23 января 1786 года в Шайо, предместье Парижа.  Распространенная версия о его дворянстве, равно как и аристократическая приставка к фамилии, была, скорее всего, также, как и у его великого соотечественника Бальзака, желаемой, но не действительной. Отец Монферрана был учителем верховой езды, позже – директором Королевской Академии в Лионе, дед – инженером, строителем мостов, мать, М.Л.Фиcтьони – дочерью итальянского торговца . Да и хваткость, настойчивость, умение добиваться своей цели самого Монферрана  предполагает скорее   представителя третьего сословия,  а не   аристократа.

В октябре 1806 года Огюст поступает в Королевскую специальную школу архитектуры. Но начало занятий совпало с началом наполеоновских войн, юношу призывают в 9-й Конногвардейский полк и направляют в Италию. Через год, после ранения, он возвращается к учению и одновременно служит в ведомстве генерального инспектора архитектуры Парижа Ж.Молино (даже в юношеские годы Монферрану приходилось всегда рассчитывать только на себя самого). В 1813 году Огюст вновь надевает военный мундир, и, сформировав 1-ю Версальскую роту, присоединяется к армии Наполеона под Дрезденом. За боевые заслуги в сражении при Арно его награждают орденом Почетного легиона и присваивают чин старшего квартирмейстера.

После отречения Наполеона Бонапарта Монферран снова в Париже, у Молино, ведет наблюдение за строительными работами. Военная служба дала ему жизненный опыт, умение находить выход из сложных ситуаций, воспитала чувство ответственности. Перед своим отъездом в Россию Огюст принимал участие в возведении парижской церкви Ла Мадлен.

Вообще на протяжении всего XVIII века   французских архитекторов  интересовала Россия. В 1799 г. покидает родину и переезжает в Петербург Ж.Тома де Томон. Да и учителя Монферрана Персье и Фонтен стремились быть принятыми на русскую службу. Но  удалось это   их ученику.

В середине лета 1816 года  в Петербурге к начальнику недавно созданного Комитета по делам строений и гидравлических работ А.Бетанкуру  пришел человек с   письмом от его друга Бреге,  который рекомендовал г-на Монферрана как хорошего рисовальщика. Бетанкур, ознакомившись с графическими работами Огюста и найдя в них «много вкуса и изящества», предлагает устроить его рисовальщиком на Петербургский фарфоровый завод. Но назначение расстроилось, прежде всего, из-за непомерных амбиций   француза, требующего себе ежемесячное жалованье 3000 рублей ассигнациями, с чем никак не мог согласиться министр финансов Д.А.Гурьев. Начальник канцелярии Комитета Ф.Ф.Вигель ходатайствует о назначении Монферрана на должность начальника чертежного комитета, но тут уже возражает Бетанкур. По его мнению, Монферран еще слишком молод для подобной работы. Время показало, что испанец был совершенно прав, опыта и знаний Монферрану в то время действительно не хватало. Наконец, учитывая тяжелое материальное положение вновь прибывшего, для него нашли должность старшего чертежника, без жалованья, но с оплатой стоимости квартиры и вознаграждением (пособием) от Комитета.

Удачный случай для Монферрана – именно во время его службы в Комитете Александр I  отдает распоряжение Бетанкуру поручить кому-либо разработку проект реконструкции Исаакиевского собора. Бетанкур  предлагает это Монферрану.

Огюст Рикар с энтузиазмом берется за дело, и, не мудрствуя лукаво, пользуется уже знакомым приемом: разыскивает в библиотеке Института инженеров путей сообщения увражи, планы, перерисовывает крупнейшие  храмовые сооружения Европы,  исполняет 24 прекрасные миниатюры и переплетает их в красивый альбом. Бетанкур передает альбом императору, и в декабре 1817 года никому не известный Монферран к удивлению одних и зависти других назначается придворным архитектором.

Начало XIX века  было отмечено появлением в России различных новшеств в области строительной техники и технологии.  Даже по рисункам Монферрана мы видим, что архитекторы того времени – это в большей степени художники, чем инженеры, и скорее производители работ, чем сметчики и математики.  Но в новых условиях нужны были не красочные увражи с рисунками и планами предполагаемых строений, а точные расчеты фундаментов, толщины сводов строения, сечения балок, опор и других конструктивных элементов. Практика требовала подготовки специалистов широкого профиля инженерно-строительного искусства.

В 1810 г. в Петербурге открывается первое русское высшее техническое учебное заведение – Институт инженеров путей сообщения, одним из организаторов которого был А.Бетанкур.

Великим русским архитектором Огюст Монферран стал благодаря, прежде всего, своему дарованию, а также удачным стечениям обстоятельств. Пожалуй, самое удачное из них – знакомство, перешедшее позже в искреннюю дружбу, с Августином Бетанкуром.

Никто в России ни до, ни после Монферрана не использовал в таких масштабах инженерные изобретения Бетанкура - приспособления для подъема тяжестей,  а также уникальные   леса для поднятия гранитных колонн.

При возведении Исаакиевского собора Монферран привлекал к работе опытных, талантливых инженеров и математиков П.К.Ломновского, Л.Л.Карбоньера, Г.Ламе и Б.Клапейрона, находил интересные конструктивные решения, опередившие его время. Он сам изучал теоретическую механику и сопротивление материалов, искал способы укрепить своды собора, облегчить их, применяя металлические связки. Кирпично-каменная конструкция Исаакиевского собора буквально насыщена стальными закладными деталями.

К техническим новшествам, использованным Монферраном при  сооружении собора, следует отнести устройство воздушного отопления по системе Амосова, применение гальванопластики для изготовления скульптур, золочение огневым способом куполов, до настоящего времени сохранивших первоначальный блеск.  Еще до  появления первой в России железной дороги (1837 г.) рядом с Исаакиевским собором существовал  рельсовый путь, соединявший строительную площадку со специальным причалом на Неве, где выгружались доставляемые из Финляндии блоки для гранитных колонн.

После смерти Александра I, желая увековечить его деяния, император Николай I считает необходимым создать памятник на площади перед Зимним дворцом и поручает это Огюсту Монферрану. Проект был утвержден 24 сентября 1829 г. Обдумывая пластическое решение монумента, зодчий обращается к историческим аналогам, и его внимание привлекает колонна Траяна. Но в своем решении Огюст Рикар решил превзойти ее по высоте.

Он уделил большое внимание   кривой утонения стержня колонны. В очередной раз, проявляя неординарность своего мышления, Монферран, в отличие от классиков Витрувия, Виньолы и Палладио, считает, что утонение должно начинаться не с канонической 1/3 высоты, а с самого основания колонны, и подкрепляет свое мнения расчетами математика Ламе.

Построенная по способу Монферрана кривая утонения ствола дает удивительно плавную линию контура. Этот метод отвечает самым строгим требованиям, предъявляемым к свободно стоящей колонне.

Надо заметить, что Императорская Академия художеств, ранее не признававшая «выскочку» Монферрана, после установки Александровской колонны отдала ему дань уважения.   Совет Академии под председательством президента А.Н.Оленина присвоил французу звание «почетного вольного общника», которого удостаивались обычно либо титулованные особы, либо выдающиеся иностранные художники.

На пьедестал Александровская колонна была поднята в августе 1832 года, в присутствии царственных особ и многочисленных зрителей. Восхищенный Николай I высказал свое мнение: «Монферран, вы обессмертили свое имя». Открыт был монумент после завершения отделочных работ два года спустя, 30 августа 1834 г. Колонна гармонично вписалась в ансамбль Дворцовой площади, стала неотделима от арки Главного штаба. С ее установкой появилась определенная доминантная связь между куполом Исаакиевского собора, башней Адмиралтейства и вертикалью колонны.

Специалисты утверждают, что если бы Монферран построил за свою жизнь только Исаакиевский собор и Александровскую колонну, то уже этим обессмертил бы свое имя и занес его в сокровищницу русской и мировой архитектуры. Но он создал гораздо больше этого.

На редкость плодотворными для раскрытия творческих возможностей   зодчего, проявившего себя как градостроитель и архитектор-практик, стали 1817 – 1820 гг.    Он строит дом князя Лобанова-Ростовского рядом с будущим Исаакиевским  собором.

Не менее важный этап – проектирование и застройка крупнейшей промышленной ярмарки России – Нижегородской. Помимо зданий администрации, торговых рядов, лавок сюда вошли перспективы набережных, центральной улицы и Спасского собора, удивительно напоминающего первоначальные проекты Исаакиевского храма. Возможно, работая над нижегородским собором, Монферран проверял себя, обдумывая варианты более совершенных объемных и композиционных решений храма в Петербурге.

В 1823 г. Огюст Рикар разрабатывает проект увеселительного сада в Екатерингофе, летней загородной резиденции Петра I, находящейся южнее места впадения Невы в Финский залив.

Парк представлял собой свободно расставленные многочисленные деревянные павильоны и беседки, в том числе Ферму, Вокзал и Львиный павильон, в котором были использованы формы и мотивы готики. Эти работы можно отнести к первым попыткам зодчего теоретически осмыслить то новое, что стало появляться в архитектуре первой трети XIX века, когда в рамках классицизма проявляются тенденции стилизаторства.

Монферран много работал по заказу именитых сановников столицы. Так, он разработал проекты домов княгини Гагариной и владельца уральских рудников П.Н.Демидова рядом с Исаакиевской площадью. Стремясь к максимальной декоративности, зодчий применяет формы и приемы, свойственные разным стилям, полагая, что средства художественного выражения одного стиля недостаточны и не отвечают требованиям современности.

А в 1836 году, уже в период возобновления и продолжения строительства Исаакиевского собора, после впечатляющего подъема Александрийского столпа, Огюст Рикар получает не менее ответственное и сложное задание – поднять самый большой в мире Царь-колокол массой более 200 т. Отлитый при Петре I в 1701 г., колокол более века пролежал в земле,  на месте отливки в Московском Кремле.

Монферран тщательно продумывает предстоящее дело и проводит подготовительные работы. Вокруг колокола была вынута земля, стены котлована укрепили деревянными срубами. И все-таки первая попытка закончилась неудачно – не выдержав тяжести, лопнули два каната кабестанов, и подъем пришлось приостановить. Заказали новые канаты, увеличили количество лебедок-кабестанов, и 23 июля 1836 г. Царь-колокол был поднят за 42 мин 33 сек и помещен на постамент  в Московском Кремле,  рядом с колокольней Ивана Великого.

На счету  архитектора – участие  в проектировании московского Манежа, городских и частных зданий, ряда парадных залов и жилых помещений Зимнего дворца – комнат императрицы Александры Фёдоровны, Тронного, Фельдмаршальского, Петровского и Малахитового залов, Ротонды.

Одно из последних творений зодчего – конная статуя императора Николая I , завершающий акцент в ансамбле Исаакиевской площади. Памятник был создан по проекту Монферрана и модели скульптора П.К.Клодта, авторами скульптур для пьедестала и барельефов были Н.А.Рамазанов и Р.К.Залеман. Монумент вполне отвечал поставленной задаче – быть центром всей пространственной композиции площади, его отличают изысканность и изощренность форм.

Следует отметить, что  в период создания Монферраном его шедевров многие талантливые русские архитекторы были значительно опытнее француза, но их поиск новых форм сдерживала осторожность, с которой в России относились к нововведениям вообще и тем более в архитектуре. А Огюста  Рикара отличали колоссальный творческий потенциал, темперамент, последовательность и принципиальность в работе. Смелость его решений, масштабы сооружений, широта замыслов – все это оказалось востребованным в России и послужило примером для учеников и современников.

Еще   проектируя  Исаакиевский собор,  Монферран планирует в подвалах капеллу, или крипту, в которой желает быть погребенным – так же, как английский архитектор К.Рен в своем соборе св. Павла в Лондоне. В  1858 году он просит императора Александра II «о всемилостивейшем соизволении, дабы тело было погребено в одном из подземных сводов означенной церкви, построение коей было мне поручено…».

Огюсту Монферрану было труднее, чем русским, переживать обиды и оскорбления от сильных мира сего, в том числе от царствующих особ. До конца своей жизни он не мог смириться с тем, что в России даже со знатью цари обращались как с рабами, собственными крепостными.

После перенесенного воспаления легких 28 июня 1858 года Огюст Монферран умирает от острого приступа ревматизма. В прошении  о захоронении зодчего в Исаакиевском соборе императором Александром II было отказано. Гроб с телом покойного обнесли вокруг его любимого детища, в  самом соборе отслужили панихиду по умершему. Отпевание состоялось в костеле св. Екатерины на Невском проспекте. Вдова Монферрана, распродав имущество, увезла его тело в Париж.

Подготовлено А.П.Витушкиным